В рамках конкурсной программы нижегородского фестиваля нового российского кино «Горький fest» состоялся показ фильма Романа Михайлова «Наследие» – это уже третья большая лента суперпродуктивного режиссера, сделанная по его же одноименному рассказу. С 14 июля запланирован онлайн-прокат картины. Корпус волнующих Михайлова тем остается неизменен со времен «Сказки для старых» – тут духовные практики и магический реализм, эстетика ментов и воров – но на первый план выходят новые лица. По сюжету сельский парень Руслан (Олег Чугунов) пытается исполнить последнюю волю старика, за которым ухаживал, а в итоге становится продолжателем его важной миссии. Мистицизм остался на месте, но «Наследие» – пожалуй, самый понятный фильм автора и лучшая точка входа в его сновидческую киновселенную.
Подросток Руслан (Чугунов) живет в безымянном селе, расположенном в тридцати километрах от не менее безымянного города – сиречь, на самом краю земли. В прямом смысле слова глубинная Россия, которой дела нет до того, что происходит там, на большой земле. Все друг друга знают, поэтому атмосфера вполне дружелюбная: шпана отбивается от рук под всеобщим чутким присмотром. В селе даже полиция (Николай Горшков и Федор Лавров) никакая не полиция, а так – мелкие нестрашные разбойники, встречающие прохожих фразами про «есть чо?». «От ментов толку никакого, а вред есть», – говорит местный житель (сам Роман Михайлов) после того, как получил нагоняй от одного из хранителей правопорядка. Ему, Михайлову, чудится, что на чердаке барака кто-то вечно пляшет, вот он и звонит полицейским, чтобы сходили проверили. Недвусмысленный привет «Сказке для старых», в которой Младший брат также обрывал телефон Среднему со странными вопросами вроде «Почему в церкви нет зеркал?».
Руслан регулярно обходит соседей и собирает к себе в рюкзак провиант для Тихона Сергеевича (Петр Ступин), живущего в одиночестве и немощи на удалении от людей. Старик пользуется всеобщим уважением: все село ходило к нему за советом под делам житейским, а теперь снабжает заболевшего кто сыром, а кто творогом. Но эта посильная помощь старика не спасет: Тихон Сергеевич на грани смерти и единственное, что его заботит – исполнение последнего желания. Хочет он, чтобы проводили в последний путь по всем православным обычаям и отслужили полную, не менее часа, панихиду. Задача невыполнимая, потому как церковь считает Тихона старообрядцем-беспоповцем, а таких не отпевают, да и креста на могилу не ставят. В назначенный час, когда старика уже закапывают в мерзлую землю, прощаться с ним не приходят ни местный священник (знавший Тихона тридцать лет), ни сердобольные селяне, еще вчера передававшие ему гостинцы. Только Руслан и его друг Витя (Иван Ивашов) осмеливаются немного постоять у могилы.
Дело в том, что Тихон был не просто какой-то беспоповец, а самый настоящий знахарь и колдун – потому все при жизни его так ценили, а потом, когда дело запахло ладаном, поспешили попрятаться по норам. И только Руслан оказался не из пугливых и все же решился на исполнение последнего наказа умершего. Они могут, но не делают, я не могу, но сделаю – с этой простой максимой парень превращает жестяную кружку в кадило, заимствует освященный молитвами батюшкин требник и отправляется на кладбище читать псалмы и ектении. Он знает, как это делается, все-таки сам в воскресной школе учился, в хоре пел и даже ангела один раз видел. Хотя нет, два раза – незадолго до смерти Тихона Рус со своими друзьями ездил искать драки на дискотеку и встретил там девушку (Дарья Мацель), которая теперь приходит к нему в грезах.
«Наследие» – название уже само по себе спойлер – продолжает мистическую антологию, которую сам Роман Михайлов характеризует как череду снов – и этим удачно объясняются кумулятивные повторения, возникающие от фильма к фильму. Одни и те же актеры появляются как отголоски прошедшего сновидения: снова в кадре безумствует Евгений Ткачук, по селу бродят кони из труппы его драматического театра «ВелесО». Лавров тревожится под полицейскими погонами, в местной шиномонтажке висит постер «Сказки для старых» (откуда ему там быть, если только это не портал в параллельную реальность?). Снова в историю примешиваются камео – на этот раз в сельской глуши неожиданно возникает музыкант Павел Додонов (композитор фильма «Жить», соавтор Дельфина и группы «макулатура», гитарист ДДТ). Опять же, декорации заснеженных пустырей и с достоинством бедных квартир мы уже дважды до этого видели в «Сказке» и сумеречной мелодраме «Снег, сестра и росомаха», которая также исследовала вопросы религиозного диссидентства. Тогда это было про секты, а теперь – про парадокс народной духовности, в которой церковный устав умудряется сосуществовать с языческим прошлым, а священники и колдуны пусть и воротят друг от друга нос, а по сути делают одно общее дело.
Духовный мир все еще состоит из противоречий, хотя математик Михайлов явно видит скрытые от простых смертных цепные комплексы, причины и следствия. Вероятно, именно это знание о недоступных глазу взаимосвязях дает его фильмам фирменный гипнотический эффект – «Наследие» на час с небольшим вводит зрителя в состояние подлинного транса. Странное и все еще не до конца понятое чувство: то, что в нашем кинематографе принято называть «чернухой», у Михайлова выглядит гуманным, оптимистичным и совсем нестрашным. Грязный реализм «Наследия» никак не противоречит всепоглощающему человеколюбию, благодаря которому даже самые одиозные проявления реальности выглядят уютной причудой. В этот раз свою шаманскую силу режиссер показывает на примере сельской шпаны, которая в руках другого автора обязательно выглядела бы как что-то опасное и плотоядное. А здесь нет – даже дикий сайдкик Шпрот (Чингиз Гараев), грезящий об арестантском укладе и «авторитете» на зоне, оказывается фигурой скорее положительной и восхищающей своей непосредственностью: под крылом у ангела ходить не хочет, потому что быть под кем-то в принципе западло.
Эстетика фарта и мастей в «Наследии» дарит зрителю непередаваемую смысловую картинку, в которой рассуждения о Мартине Хайдеггере перемежаются с пацанскими цитатами – ну подлинный Гай Ричи из Пензы, которому открылась бездна софиологии. В русском Никогде, где лишь тишина и мертвые с косами стоят, Михайлов находит компетентного борца за индивидуальную духовность — и что это, если не ответ «Ученику» Кирилла Серебренникова, изобразившему религию синонимом мракобесия? Да и церкви, чего уж там, тоже досталось за дело — слишком уж носится со своими древними уставами, забывая о людях. Вооружившись DIY-кадилом, «Наследие» рассказывает историю взросления, которое приходит через первый в жизни Руслана настоящий поступок — наверняка, для него судьбоносный. Нельзя просто так взять и похоронить колдуна.
«Наследие» в онлайн-кинотеатрах с 14 июля.
