В российский прокат выходит «Крецул» Александры Лихачевой — основанная на реальных событиях драма о прославленном молдавском и российском дзюдоисте, который стал звездой Паралимпийских игр. В титульной роли — звезда «Трудных подростков» Никита Волков, в не менее важной — его коллега по сериалу Владимир Гарцунов. О нестандартном фильме про борьбу, слепоту и (отчасти) 90-е рассказывает Алексей Филиппов.
1996 год. В Кишинев с Чемпионата Европы по дзюдо в Гааге возвращается молдавская сборная. Жизнелюбивый Олег Крецул (Никита Волков) едет не с пустыми руками: серебряная медаль (отцу скажет, что золото), автомобильные диски («У нас по 400, а там по 150»), турецкий спортивный костюм для друга Виталия Глигора (Сергей Волков), предпреимчивого малого и тоже дзюдоиста. Впереди — Олимпийские игры в Атланте, свадьба и лобовое столкновение с КАМАЗом, которое унесет жизни супруги и её брата, а Крецула лишит зрения. Друзья, конечно, не оставят: Виталий не позволит опустить руки и станет Олегу проводником в новую жизнь — спортсмена-паралимпийца.
В игровом дебюте художницы и документалистки Александры Лихачевой, не считая отдельных сцен, камера почти не отходит от Крецула и Глигора дальше, чем на предплечье, — именно на такой дистанции они проведут большую часть экранного времени. Виталий повсюду сопровождает Олега, чтобы тот мог передвигаться, положив руки ему на плечи: это и жест истинной дружбы, и что-то из контактных ритуалов дзюдо. Для обоих — жизнь в прямом смысле борьба: не только на татами, но и в постсоветских реалиях, когда порой и нечего есть, и некуда идти. Нередко, впрочем, и друг с другом: радикальные перемены каждый переваривает по-своему.
Несмотря на документальную фактуру и такую же манеру съемки — Мариус Пандуру, постоянный оператор Раду Жуде, укрепляет родство с экзистенцией новой румынской волны — «Крецул», как и его герои, не поддается упадничеству и раздраю. Олег и Виталий даже в моменты уныния полны достоинства и молодецкого жизнелюбия, да и за словом в карман не лезут, хоть отвечать и приходится на тяжелые удары судьбы. Незадолго до автокатастрофы 1997-го отец сообщает Глигору, что остался без работы, и теперь им с братом надо бы финансово помогать семье.
Какие бы планы на жизнь ни были у молодых людей, им постоянно приходится выкручиваться из захвата реальности, душащей тотальным отсутствием денег, понимания и перспектив. Судьба обоих могла сложиться иначе: как, например, у приятеля по прозвищу Слон (Владимир Гарцунов), который продолжил на родине мутить серые схемы. Именно он подкинул друзьям денег для поездки на турнире среди людей с ограниченным зрением в Вильнюсе. Там победившего Крецула и приметил тренер российской сборной, мечтающий, наконец, о золоте, а не только бронзе.
Он действительно завоюет одну — вслед за (опять) серебряной в 2004-м, — но уже за рамками основного повествования. «Крецул» Лихачевой проходит между соблазнами биографической истории успеха и избыточного портрета эпохи, фокусируясь на едва уловимой одиссее духа. В фильме много лакун — того, что понятно без слов, но каждому по-своему. В ретроспективно стремительном беге событий. В бесконечных хохмах, скрывающих подлинные переживания. В длинных паузах или одиноких прогулках Глигора, который стал другу проводником и наставником, но взамен как будто доверил амбиции и мечты. В репликах из телефонной трубки, которые не слышны зрителю, как и «музыка эпохи», замененной гомоном повседневности, шуршанием материй и бюрократическими репликами — врачей, тренеров, судей.
В «Крецуле» наглядно показано, как нужно снимать о людях с инвалидностью — без надрыва и жалостливого восторга, с уважительной дистанции и глубоким сопереживанием. В самые драматические моменты камера останавливается на удалении, позволяя блистательным тезкам-Волковым выразить, сконцентрировать в себе то, что мгновенно теряет ценность, стоит произнести это вслух. Может быть, разговоры по душам и были (нужны), но в кино они сразу бы приняли характер морализаторского объявления на весь зал. А жизнь прожить — не в партер перейти.
«Крецул» в кинотеатрах с 14 декабря.
