В российский прокат выходит картина «Край надломленной луны», полнометражный дебют режиссера Светланы Самошиной, написанный Наталией Мещаниновой и сыгранный блестящим трио актрис – Викторией Толстогановой, Анной Шепелевой и Машей Лобановой. Чуть ранее в этом году фильм получил главный приз конкурсной программы «Русские премьеры» в рамках ММКФ, а на широкие экраны примечательно выходит одновременно с еще одним женским дебютом этого года – лентой «Привет, мама» Или Малаховой, который с работой Самошиной роднят по меньшей мере схожие предлагаемые обстоятельства, истории семей, состоящих исключительно из нескольких поколений женщин. Что ж, тема для России вечно актуальная – в «Крае надломленной луны» под неожиданным углом и с болезненной точностью.
Журналистка Саша (Шепелева) срывается прямо с планерки и мчится на ближайший «Сапсан», чтоб как можно быстрее добраться из Москвы, где она уже прижилась, в родной Петербург, когда-то ее отторгнувший. Причина – звонок матери (Толстоганова), которая сообщает, что ее младшая дочь Соня, сестра-подросток Саши, пропала. Наутро девочка вынужденно выходит на связь – оказывается, она пыталась спрятаться на старой, заброшенной и затопленной семейной даче на берегу Финского залива, а потом, в поисках тепла и еды, прокралась в один из соседних домов. Где и была поймана его хозяином Борисом (Артем Быстров), ремонтирующим фазенду в компании приятеля (Ростислав Бершауэр). Саша с мамой едут забирать девочку, и по пути выясняется истинная причина побега – накануне Соня узнала, что ее отец, давно покинувший семью и вернувшийся на свою родину в Америку, умер. Это неправда, но истину мать считает еще более горькой, а потому скрывает. На даче все три героини застрянут на несколько дней, будут чинить и сушить дом и выяснять отношения. Которые, в отличие от дачи, возможно, уже не подлежат восстановлению.
Формальный сюжет размывается по ходу фильма, уступая место чувственным переживаниям и становясь лишь катализатором к давно назревшим диалогам. В качестве декорации – герметичное пространство живописной старой дачи, из которого никак не удается убежать: то Соня, запершись в чужой ванной, наотрез отказывается выходить, то затеянный спонтанный ремонт затягивает всех как воронка, то внезапное сообщение от «воскресшего» отца разворачивает Сашу на полпути обратно в ее жизнь, где давно нет ни родителей, ни каких-либо семейных драм, и вновь окунает в пучину застарелых детских травм и непроговоренных обид. В качестве фона – мужчины, которые влияют на события с периферии, оставаясь случайными прохожими, соседями или вовсе за кадром. Все заканчивается: любовь, брак, даже наивная, летняя, почти детская загородная романтика между Сашей и Борисом – остаются кровные узы.
А кровь, как известно, не водица, и паттерны поведения передаются то ли генетически, то ли как смертельный вирус через невольно нанесенные душевные раны. Явно бежавшая к свободе от авторитарной матери, которая и на склоне лет продолжает попрекать и строить дочь – речь о появляющейся в одном эпизоде здешней бабушке в исполнении Эры Зиганшиной – мама Саши когда-то фактически бросила старшую дочь ради рок-н-ролльной молодости, безумной страсти, алкогольного угара. Теперь же, точь-в-точь как ее мать, героиня Толстогановой «кнутом» воспитывает сестер. Только вот поздно: старшая давно ушла, младшая – на пике протеста. Исправлять ошибки трудно, но едва ли не труднее их признавать.
Героини будут срываться на крик, убегать и биться буквально до крови, но главные слова все равно произносить тихо, чуть ли не шепотом. А отвечать – иногда одним лишь взглядом. Фокус с подросткового бунта переключается на куда более тонкое противостояние Саши и ее мамы, двух уже взрослых и состоявшихся женщин, куда менее гибких, куда более покалеченных. Но их схватка может стать лекарством хотя бы для Сони – там, где все еще не так безвозвратно, если начать говорить правду, любить и принимать прямо сейчас.
«Край надломленной луны» в кинотеатрах со 2 октября.
