«Нелегал» Дмитрия Давыдова — одного из главных современных якутских режиссеров, чье «Пугало» в 2020 по-хорошему «напугало» и встряхнуло большое российское кино — не мистическое, а в большей степени реалистичное произведение, хотя наличие социального контекста и подтекста не мешает ощущению некоторой ритуальности действа. Герой-киргиз, блуждающий по бескрайней Якутии, заставит зрителя вплоть до финальных титров гадать о цели путешествия — и невольно погрузит любого смотрящего в медитативный транс.
Юный киргиз Нурбек (дебютная роль подростка Эржана Даулетбекова) нелегально оказывается в России, в Якутии. В отличие от прочих мигрантов, на которых устраивает облаву полиция, он приехал не на заработки, а с какой-то иной, пока неясной миссией. Знание русского языка помогает ему вырваться из лап правосудия, но попасть не на свободу, а почти в рабство к местными бандитам — держащим рынок соотечественникам. Они воюют с армянами, и покорный бесправный Нурбек оказывается в эпицентре разборок. Чудом оставшись в живых, он продолжает свой путь — социально-криминальная драма трансформируется в роад-муви в духе «Выжившего» с ДиКаприо. Вдали от цивилизации страха и ненависти будет не меньше, чем в большом городе, но героя не остановить: начинает казаться, что у него, как у самурая, нет цели, а есть только путь.
«Нелегал» Дмитрия Давыдова получается противоречивым в своей многогранности — и в то же время цельным и стройным по ритму и композиции фильмом. Минимум слов и музыки, максимум лишений и жестокости, простота и псевдодокументальность действия, игра с жанрами и проступающая сквозь все это внутренняя сложность повествования и идеи. Три акта решены каждый в собственной стилистике. Первый, к примеру, напоминает «Айку» Сергея Дворцевого: завязка вкупе с названием сулят остросоциальную драму, плотно завязанную на больном для России национальном вопросе. Усугубленную тем фактом, что русских в кадре нет и вовсе — есть россияне, якуты, одна из многочисленных малых народностей необъятной страны, оказывается, зараженная все той же нетерпимостью к чужакам. Интересный угол наблюдения за малой родиной, выбранный Давыдовым, тем не менее становится лишь одной из сторон его картины — второе действие будет иным и по визуалу, и по настроению.
Мрачная и душная теснота подсобок и подвалов, превращенных в коммуналки для рабочих из ближнего зарубежья, сменится заснеженным простором таежной степи — герой вырвется на свободу и упорно, сквозь холод и голод, стертыми в кровь ногами двинется в неизвестном зрителю направлении. В этот момент «Нелегал» обретет более привычные черты якутского кино. Природа займет главенствующую позицию, мистические силы зашелестят на ветру сотней привязанных к ветвям обрядовых ленточек. Будто сама судьба, до этого пинками гнавшая Нурбека вперед, сведет его со стариком-охотником (Степан Бурнашев-старший), который через добро и человечность научит мальчишку уважать стихию — а в награду получит временное, но все же лекарство от тягучего отцовского одиночества. В воздухе то и дело будет таинственно гудеть: этот не музыкальный саундтрек окажется идеальным звуковым сопровождением к обряду погружения и посвящения, каким выглядит любой якутский фильм, каким окажется и для героя, и для зрителя эта часть «Нелегала».
Финальная часть, от которой ждешь ответов, станет едва ли не самой загадочной. Самая многословная, она содержит больше всего недосказанности. Не таинственной метафизической, как в середине фильма, а приземленной, бытовой, семейной. В этой точке сойдутся воедино все обозначенные ранее темы, городская социальная драма про чужаков переплетется с экопритчей, одна интрига сменится другой, а титры побегут в прямом смысле по открытому финалу — кадру с распахнутой дверью. Для режиссера Давыдова вся эта непроговоренность смыслов — будто бы личный поиск: новых тем, героев, пространств, художественного языка. Выход из локального в более глобальное и универсальное кино.
«Нелегал» в прокате с 12 мая.
