Десять лет назад режиссер Кадзуёси Кумакири участвовал в ММКФ с таинственной мелодрамой «Мой мужчина» — и выиграл главный приз одновременно с наградой для артиста Таданобу Асано. «Импостера», посвященного злоключениям мужчины в канализационном люке, поазывали уже на Берлинале — и вот Кумакири снова предстает перед российскими зрителями, даже более многочисленными, чем в залах московского кинофестиваля. Стоит ли разглядывать канализации на большом экране, рассказывает Алексей Филиппов.
Накануне свадьбы коллеги закатывают Сюнсукэ Кавамуре (Юто Накадзима) сюрприз-вечеринку в районе Сибуя: выпивка, подарки, пожелания — всё как полагается. После сабантуя молодой человек отправляется домой в сильно приподнятом настроении: впереди ждет не только брак, но и разговор с начальником — наверняка о повышении. Мысли о будущем (и алкоголь) отвлекают Кавамуру настолько, что он проваливается в открытый канализационный люк.
Отделавшись легким испугом и глубоким порезом правой ноги, будущий муж пытается выбраться, но задачка оказывается со звездочкой: лестница наверх сломана, нагулявшиеся коллеги не берут трубку, а крики о помощи слышит только полная Луна, нависшая прямо над злополучным колодцем. В итоге Сюнсукэ звонит бывшей Маи Кудо (Нао), потом все-таки в полицию, а от отчаяния и вовсе создает твиттер-аккаунт «Девушка в люке», который приносит ему быструю славу и параноидальные мысли. Вдруг кто-то это подстроил?
В «Импостере» режиссер Кадзуёси Кумакири предлагает узнать, насколько глубока злополучная шахта, точнее — сумерки души человеческой. В оригинале фильм называется #Manhole, что переводится как «люк» или »канализационный колодец», однако по частям ключевые темы заявляет даже лучше: социальные сети (с застенками хэштегов), (успешный) мужчина и дыра (у него внутри). В попытках выбраться из-под земли 30-летний японец припомнит многочисленных бывших и возможных завистников, познает смутную пользу сетевой славы и попробует провести расследование по видео с вечеринки, а также будет дрейфовать всё дальше в воспоминания, разыскивая злопыхателя где-то в прошлой жизни.
Развязка, мягко сказать, неожиданна, хотя к финальной трети фильма вряд ли «Импостер» способен по-настоящему удивить. Слишком многое к этому времени случается «потому что». В сценарии Мититаки Окады, дебютировавшей хоррором с говорящим названием «Смерть онлайн» (2010), слишком высокая ставка на театр одного актера и энигматичность сюжета по типу «мужик в дыре». Прошлое Кавамуры до поры до времени остается максимально тривиальным, крупные планы многоножек и декоративного трупа крысы создают атмосферу, скорее, новогоднего спектакля, чем драмы на выживание, а телефонные разговоры правдоподобны, но только затягивают процесс.
Для остросюжетного триллера о социальных язвах — даже на примере одного карьериста-нарцисса — в фильме Кумакири слишком мало какой-либо остроты: сюжетной, жанровой или тематической. «Импостер» состоит из таких лакун, общих фраз и допущений, что зритель(ница) может допридумать его практически целиком. Ни фактурного героя, ни духа времени, ни настоящего саспенса — вроде тех, что обитали в «127 часах», «Черном снеге» или «Погребенном заживо». Лишь полтора часа боя с тенями, а притча и выживание не очень дружат: чтобы оценить новый день, смерть нужно рассмотреть вблизи.
У Окады никакой конкретики — сплошная игра с масками: на что людей толкает конкуренция при безжалостном капитализме, так ли хорошо мы знаем возлюбленных или коллег, кто скрывается за никами и аватарами в Сети, а главное — что таится на дне отчаяния, которое может настичь каждого из нас. И хотя «Импостер» предостерегает от хождения по чужим головам и попыток счастья на костях, кажется, что проблема все-таки не в том, что кто-то просто мечтает навредить другим. И тут фильм как будто работает в жанре «Только неправильные ответы».
«Импостер» в кинотеатрах с 10 августа.