17 сентября 2023 года.
Мы просыпаемся в 3 утра и выезжаем из нашего лагеря в селе Байсеит (что-то среднее между чей-то дачей и деревенским санаторием в 150 км от Алматы). Мы едем в кромешной тьме по ночной дороге, окруженной скалами. Наша цель — Лунный каньон (230 км от Алматы).
Спустя час сворачиваем с дороги и едем по кочкам. Мы едем в кромешную тьму, будто мы в пустом пространстве, в нигде. В какой-то момент уже стало не понятно — будет ли у нас финальная точка. Где мы вообще? Что мы тут делаем?
Через какое-то время видим вдалеке огни от нашей базы. Подъезжаем. Останавливаемся. Выходим. Дикий холод. Ничего не видно. Срочно горячий кофе. Дайте плед. Как дела? Мы готовы?
Ищем наши метки, которые мы оставили две недели назад на локации. Бегаем с фонариками и ищем груду камней — метку для камеры. И почему мы не оставили что-то поярче? Тут же повсюду камни!
Нашли! Мы готовы? Нет. Кто-то из группы проехал поворот и потерялся. Связи с ними нет, потому что не ловит сигнал даже у раций. Окей, сколько до рассвета? Ничерта не вижу.
Вдруг темнота начинает рассеиваться. Где-то за горами проглядывает красноватый оттенок неба. Мир будто начал подгружать свои текстуры. Начали появляться намеки на каньон, в котором мы снимаем первые кадры фильма.
Все нашлись. Ускоряемся. Рассвет. Мы готовы? Готовы. Первый кадр. Дубль раз. Дубль два. Дубль три. Четыре. Пять. Третий оказался рабочий. Двигаемся дальше? Что? Тарелка? Уже?
Речь. Разбиваю. Радостные возгласы. Фото. Обнимашки. Перестановка кадра.
Смотрю на Юру в костюме. На Диану в костюме. На грязный череп в земле. Мы реально снимаем кино?
Вот оно. То самое. МЫ СНИМАЕМ КИНО. Мы сейчас тут ради общей цели — сделать классный фильм. Мы зашли так далеко, как еще не заходили.
С того момента — так и несемся в этом поезде, так и играем в этой песочнице. Теперь я жду, когда придет осознание, что наш фильм — это ФИЛЬМ.
Видимо, 26 декабря все это и придет, когда «Последний Ронин» будет принадлежать уже вам, зрителям, а не нам, его родителям.
Спасибо, что ждете. Спасибо, что верите.
