«Мы ржали каждый день, работая на площадке»: эксклюзивное интервью с Гаем Ричи и актерами «Операции «Фортуна»: Искусство побеждать»

По сюжету, элитный разведчик Орсон по прозвищу Фортуна (Джейсон Стэйтем) обладает невероятными боевыми навыками и смекалкой, но руководство старается не прибегать к его услугам, потому что он обожает тратить деньги агентства на дорогое вино, роскошные гостиницы и богатую жизнь. И только после пропажи новейшей опасной технологии, когда на кон поставлена судьба человечества, им приходится нанять именно его! Орсону предстоит работать в команде с такими же талантливыми аутсайдерами — гением технологий Сарой Фидель (Обри Плаза) и многообещающим новичком Джей-Джеем (Багзи Мэлоун). Управлять этой командой выпало агенту Нейтону (Кэри Элвес). Все следы ведут к миллиардеру и торговцу оружием Грегу Симонсу (Хью Грант). Но, чтобы подобраться к нему и втереться в доверие, придется заручиться помощью еще одного человека — суперзвезды Голливуда Дэнни Франческо (Джош Хартнетт).

Гай, прежде чем спросить вас об «Операции «Фортуна», хотела узнать: вы в курсе, что в России ваши фильмы просто обожают?

ГР: (Кивает и улыбается)

А как думаете, почему?

ГР: Вообще, я надеялся, что вы мне это объясните, а не я вам. Но я в курсе этой любви. Я узнал о ней, когда мы были в Турции, как раз снимали «Операцию «Фортуна». И тогда я понял, что английской публике до меня нет никакого дела, а вот российской… Так что я даже запланировал провести какой-нибудь уик-энд в России. Есть у меня ощущение, что российские зрители словно настроены на мою частоту. Вот я общаюсь с вами и с другими российскими журналистами — и чувствую, что мы нравимся друг другу.

Это очень приятно и правдиво. Теперь о фильме. Это все выглядит как такой сумасшедший и нереальный экшен. Но вдруг у вас в сценарии заложена какая-то реальная история. Ну вот, например, про актера, который на самом деле был агентом под прикрытием, все эти правительственные заказы, тайные заговоры и, конечно, история о том, как один или пара человек могут спасти мир.

ГР: Да нет же. Это все совершенная выдумка. В качестве предпосылки к созданию этого фильма была идея разрушить жанр. А вот идея взять актера и превратить его в спецагента — нет, такой задумки на старте не было. Я просто придумал эту историю, и она мне нравится своей дерзостью. Пожалуй, вот это и есть точка, от которой пошло это кино.

Джейсон, я думаю, вы не будете отрицать, что вы — один из любимейших актеров Гая Ричи.

ДС: Да? Думаете? Повторите это еще раз. (Смеется)

Но скажите, спецагент Орсон, которого вы играете в этот раз, — это какой-то новый персонаж во вселенной Гая Ричи?

ДС: Я бы не сказал. Я все же играю героев во вполне понятных, конкретных заданных рамках, с заданными параметрами. Вот у нас в фильме есть Хью Грант, и он прекрасный пример актера-хамелеона: он может сыграть десяток самых разных персонажей — и делает это на протяжении своей карьеры. А то, что я делаю, я характеризую как заполнение собой четко ограниченного пространства. И это хорошо для меня — вот так четко понимать, что я должен делать.

Кстати, я думаю, что и персонажи, которых Гай хочет, чтобы я сыграл, имеют схожую ДНК. Без чувства юмора, со смешанным и странным набором навыков и всегда готовые к экспромту.

Так что я не буду говорить, что это было что-то неожиданное для меня в плане игры или какой-то там разработке бэкграунда персонажа.

То есть вот все, что я там увидела: что он учится работать в команде, что он находит друзей — это все исключительно моя интерпретация эмоциональной линии Орсона Фортуны?

ДС: Ну, для меня он — спецагент. И он предпочитает полагаться только на свои возможности, на свои силы. А его «шопинг-лист» требований и предпочтений, таких как дорогое вино, частные суперджеты, — это то, что у него ассоциируется с заслуженным отдыхом от его работы. Ведь он обладатель именно тех навыков, которые требуются от него правительству. Так что он заслужил. К тому же, чтобы уверенно внедряться в сообщество всех этих злодеев и плохих парней, нужно обладать определенным набором умений. А команда вокруг нужна для того, чтобы обеспечивать и поддерживать эти умения. Так что он и команду эту собирает, потому что они ему нужны в конкретный момент под конкретную задачу. А другое задание он запросто может выполнить с другой командой. Так что вот так.

Джош, это ваш второй фильм, где режиссером выступил Гай Ричи, и, если я не ошибаюсь, эти фильмы сделаны один за другим. Логичный вопрос: что такого особенного и привлекательного в том, чтобы быть частью вселенной Гая Ричи?

ДХ: Работать с Гаем Ричи — это удовольствие с самого первого дубля. И вообще-то, для меня не было никакой роли в первом фильме, «Гнев человеческий», когда Гай мне позвонил и предложил участвовать в нем. Он сказал: «Слушай, в этом сценарии для тебя нет никакого персонажа, но мы его на днях придумаем». И я, честно говоря, не знал, что об этом думать, но я хотел поработать с Ричи, так что ответил: «Да, давай сделаем это». И он действительно продумал моего героя, точнее, позволил нам его создать вместе: тут есть и место импровизации, и поправкам в сценарий, чтобы его туда вставить, хотя там и так была совершенная мешанина из других персонажей, которых уже играли другие актеры. В этом творческом процессе было что-то особенное, и, по мне, мы хорошо справились. И вот сразу, как мы закончили снимать «Гнев человеческий», Гай спросил меня, не хочу ли я сняться в его следующем фильме. А я ответил — конечно, и мне было все равно, что это будет за фильм. Потому что я просто готов снова с ним поработать. И конечно, сам факт, что мне в итоге пришлось сыграть топового актера экшенов, — это такой приятный супербонус.

Для меня ваша роль в «Операции «Фортуна» наиболее интересна, потому что вы — актер, который играет актера, которому нужно сыграть самого себя, но какую-то другую версию, да еще и в весьма сложных обстоятельствах. Я ничего не перепутала?

ДХ: Да, все верно. Дэнни Франческо предпочитает думать про самого себя, что он довольно значимый персонаж, и такое предложение сыграть самого себя для него было крайне заманчивым. Но во всем этом нет ни капли Джоша, то есть меня самого, который играет самого себя.

Дэнни — это весьма утрированный персонаж. Но самым привлекательным для меня было повеселить нас, себя и съемочную группу, актеров, показав, какими нелепыми мы порой бываем. Иногда. Случается.

Кэри, Багзи, я этот вопрос всем задаю, кроме Гая Ричи: что самое крутое в том, чтобы быть частью его вселенной, его фильмов?

КЭ: Вы вообще никогда не знаете, чего можно ожидать, если вы снимаетесь у Гая Ричи. Потому что он никогда не бывает предсказуемым. Он всегда увлекательный, всегда придумает что-то новенькое, свеженькое, всегда изобретет что-то, накреативит. И так происходит постоянно. А поскольку это требует огромной энергии, она буквально затягивает тебя в себя.

Гай вдохновляет тебя сделать свою лучшую работу, на которую ты способен, выдать свое лучшее представление. И это не только мое ощущение, а всех, кто находится на площадке. Это все рождает бабочек в животе.

Так же, Багзи? Ты просто заражен этим желанием приезжать на площадку каждый день, хотя понятия не имеешь, что будешь сегодня делать, но знаешь, что это точно будет круто и весело. Хотя я вот тут болтаю, а все экшен-сцены-то делал Багзи… Я просто сидел, а этот парень колесил по Турции и взрывал все подряд.

БМ: Могу только добавить, что Гай Ричи создает собственный, особый мир. И особенность этого мира в том, что он одинаковый на камеру и за ней. В этом мире все одинаково крутое и выразительное одновременно. И проживать в этих обстоятельствах кажется куда более естественным, чем когда ты выходишь с площадки в реальный мир, домой, где все спокойнее. Его вселенная заразительна и дарит потрясающий опыт каждому, кто в ней побывает.

Обри, я только у вас еще не спросила, что самое классное в том, чтобы быть частью вселенной Гая Ричи?

ОП: Это сплошной адреналин, который выплескивается даже за пределы съемочной площадки Гая Ричи. Он все любит делать по-своему, вот так, как оно идет. Так что никогда не знаешь, что тебя ждет. В этом плане каждый день — это волнующий сюрприз. Он вполне может выкинуть уже готовый сценарий в окно и сказать: а давайте снимать вот такую сцену вот так. Он обожает быть спонтанным.

Для меня такой стиль работы — ожившая мечта, потому что я люблю импровизировать и делать всякие нелепые вещи, а Гай очень отзывчив к такому. Это затягивающая энергия, когда каждый день ощущается как какая-то игра, в которой будут проигравшие и победители. И в нее хочется играть.

Гай, в вашем фильме очень много сюжетных линий и персонажей. И создается ощущение, что все играют против всех. Так на какую линию нам нужно обратить внимание в первую очередь? Какая основная для вас как для рассказчика?

ГР: Для меня основным был вот этот вызов самому себе. Как добавить новых аспектов в этот жанр шпионского экшена, чтобы он смотрелся свежо, несмотря на то что в этом жанре снимали уже тысячи раз. Но как режиссер, который много времени проводит на съемочной площадке, я хочу подвергать себя таким испытаниям.

Чем больше я снимаю, тем больше хочу сталкиваться с незнакомыми для себя вещами. И тут я попытался, так сказать, взломать жанр, придать ему свежести и юмора.

Но я все же продолжу свою тему. Потому что мне показалось, что вы в том числе показали свой взгляд на такой собирательный образ типичных голливудских кинозвезд. Но в то же время вы показали, что любой актер может стать шпионом, потому что каждый шпион обязан быть в чем-то актером.

ГР: А мне нравится такая идея. Это можно использовать и в реальной жизни.

Джош, для Дэнни сыграть актера-шпиона в итоге стало ролью его мечты. А для вас роль Дэнни стала чем-то особенным?

ДХ: В общем-то, каждая роль, за которую я берусь, для меня является особенной, я включаюсь в нее и даже становлюсь немного одержимым ей. Так что в момент съемок «Операции «Фортуна», да, я был совершенно захвачен этой ролью, и никакая другая роль не казалась такой же крутой и привлекательной, как роль Дэнни. Так что да, это отличная роль. Это фантастическая роль, в которой есть возможность хорошо повеселиться, и это отличный опыт — сыграть такого рохлю, как этот персонаж. Он смешон сам по себе, поэтому легко рассмешит других. Ну и немало помогла та химия, которая возникла, потому что мы с Гаем уже были знакомы и я полностью доверял ему, а он позволял мне делать то, что мне казалось правильным. Ну и вообще, я тут подумал: а мне нравится играть в комедиях.

Багзи, вы известны как музыкант, но теперь тоже актер, скажите: как думаете, может ли хороший актер стать хорошим шпионом, как в этом фильме?

БМ: Кэри, выручай…

КЭ: Мне кажется, я впервые читал такой сценарий, где актер становится агентом под прикрытием, шпионом. Это довольно смелое предположение. Но ведь самое интересное в этом перевоплощении, что этот актер, Дэнни, по сути, только и делает, что смешит всех нас на протяжении сценария. Потому что он такой неуверенный оказывается в этой ситуации. Ну и то, как его чудесно сыграл Джош Хартнетт. Но мне нравится ваша идея, можно попробовать. Никогда же не знаешь, насколько хорошим шпионом ты будешь…

БМ: Да, я тоже хочу сказать, что Джош Хартнетт проделал отличную работу. Он очень убедителен, заставляет тебя нервничать вместе с его героем, на которого возложено столько ожиданий. Отлично сыгран.

Обри, хочу у вас тоже спросить: в этом фильме актер становится агентом под прикрытием. И это же кажется таким возможным. Как думаете, должен ли шпион быть хорошим актером? И ваша Сара, она хорошая актриса?

ОП: Да, совершенно точно, эти профессии прям рука об руку идут. Актерская игра и шпионские игры — это почти одно и то же, правда. И если вспомнить, что Сара говорит персонажу Джоша Хартнетта, то она же так и говорит: «Ты должен сыграть самого себя», хотя порой играть самого себя — это самая сложная роль. Ну и Сара, конечно, она хорошая актриса, такой хамелеон. И возможно, однажды она отхватит свой «Оскар».

Я рада именно с вами проговорить этот тренд: женщины-суперагенты больше не являются чем-то неординарным в современном кино. Но только ли это привлекло вас на площадку к Гаю Ричи?

ОП: Я вообще была в таком восторге от возможности сыграть шпионку. Это мечта, которая стала реальностью. Вообще, здорово же играть персонажа, у которого столько скрытых умений, она во многом разбирается, она умная и вместе с тем может нехило так надрать всем зад. Но самое классное, что это все соединилось в одном человеке и было щедро присыпано чувством юмора.

Мне нравятся именно такие героини: отменные профессионалы, которые умеют так же круто пошутить или просто развлечься. Обожаю играть кого-то, кто может сначала уложить всех плохих парней на обе лопатки, а потом посмеяться над ними или над тем, как она сама это сделала.

А еще вы забыли добавить, что она потрясающе выглядит!

ОП: Спасибо. Это самое прикольное в съемках у Гая Ричи: все выглядят потрясающе. И этот фильм был пропитан духом золотого века Голливуда, который лично я обожаю. И на площадке было что-то вроде ощущения, что мы воспользовались машиной времени.

Джейсон, что мне больше всего понравилось, так это противостояние вашего персонажа с героиней Обри Плазы. Но мне интересно, как вы сами его оцениваете: это противостояние мужского и женского или, скорее, британского и американского?

ДС: Вот, кстати, персонаж Обри Плазы — мой любимейший в этом фильме. Она вообще невероятная. Она — это противопоставление моему герою. Мы с ней соревнуемся. Как соревнуемся с другой командой другого спецагента, Майка. И мне кажется, если смотреть на картину в целом, все их стычки по итогу должны показать зрителям, что никому не позволено работать против Орсона Фортуны.

Обри, больше всего вы шутите, когда общаетесь с героем Джейсона Стэйтема. Что это было больше: мужское против женского или американское против британского?

ОП: Ого! А я думаю, что это было и то и другое. Все вместе. Тут надо отталкиваться от того, что Орсон Фортуна в принципе скептически настроен к женщинам в его спецагентской сфере. Но моя Сара еще и американка, а американцы — они же «совсем чокнутые»… И я думаю, именно вот это рождало основной юмор между нашими персонажами, эти их пикировки друг с другом. Вряд ли Орсон хотел работать с кем-то, у кого хватает смелости ответить ему шуткой, да еще и хлесткой. Я воспользовалась этим и прибавила на полную эту безумную американскую энергетику, и ему просто некуда было деваться.

Кэри, вы сказали, что вам не хватило экшена. Но у вашего героя отличная комическая составляющая. И мне кажется, что фильмы Гая Ричи характеризует именно его специфический юмор. Вам важно, чтобы это чувство юмора совпадало с вашим?

КЭ: Я думаю, всем важно иметь чувство юмора, кто хочет работать с Гаем Ричи. Потому что оно у него высшей пробы.

Мы ржали каждый день, работая на площадке. И думаю, это видно в фильме, как нам было весело его делать. Так что юмор крайне важен.

Багзи, поскольку вам действительно выдали целый пакет крутых экшен-сцен, расскажите, как вы себя в них ощущали?

БМ: Ну понятно, что пришлось потренироваться. Бокс, какие-то боевые приемы для сцен с рукопашной. Но главным было сыграть их, чтобы это было так же изобретательно и круто, как это делает Джейсон Стэйтем. Он совершенно взрывной в них. И для меня он стал толчком выдать лучшее, что во мне есть. Я перешел на новый уровень уверенности в том, что я могу делать. Ведь это же мой дебют в кино, а тут сразу и драки, и перестрелки, и все такое. И я был в окружении лучших людей, поэтому чувствовал себя максимально комфортно и мог просто наслаждаться этим.

Гай, вы с каждым своим фильмом повышаете уровень экшена. Это всегда какие-то сверхскоростные съемки, перестрелки… Что технически новенького вы опробовали в «Операции «Фортуна»?

ГР: Ох, божечки… Лично мне было важно найти правильный ритм и поддерживать его, чтобы каждая новая сцена смотрелась свежо и одновременно привлекательно. И это было сложно — не сбиться с этого ритма, рассказывая историю. Понятно, что история — это главное, но не менее важно, как она будет рассказана. И вот этот стиль — моя задача.